— Алексей Валерьевич, как Вы оцениваете состояние того сектора российской композитной отрасли, в котором заняты, и его место на мировом рынке? Удалось ли ему восстановиться после «лихих» 1990-х гг. и «тучных» (условно, конечно) 2000-х гг.?
— Наша компания выросла из лаборатории МГУ имени М. В. Ломоносова, и с самого начала развития мы выбрали для себя сегмент малотоннажных материалов с высокой добавленной стоимостью, в основном для авиакосмической отрасли. Поэтому корректно будет рассуждать о состоянии дел именно в этой сфере.
По экспертным оценкам, мировой рынок композитов для авиации и космоса составляет порядка 18 млрд долл. США, а текущий российский — около 10 млрд руб., или всего лишь около 0,5 % от мирового. Конечно, различие более чем на два порядка, с одной стороны, — большая проблема, ведь затраты на разработку и внедрение в серийное производство композитов в России и за рубежом, на мой взгляд, сопоставимы, и обеспечить конкурентоспособные цены в таких условиях очень сложная задача. Плюс специфика авиакосмической отрасли, заключающаяся в том, что новые материалы преимущественно применяются только на новых самолетах, и чтобы зайти в новый проект к началу создания нового самолета, материал уже должен быть полностью сертифицирован и производиться серийно по другим программам. А если учесть, что на разработку нового материала и его запуск в производство требуется 5–7 лет, плюс 7–9 лет от начала разработки нового самолета до его серийного производства (по оптимистичному сценарию), то позволить себе выдержать 12–16 лет «мертвой долины» может далеко не каждая компания. Этим и объясняется как высокая консолидация рынка авиакосмических материалов (три ведущие мировые компании делят между собой более 50 % данного рынка), так и изначальный выбор зарубежных композитов при реализации новых российских авиационных проектов, которые стартовали уже более 15 лет назад.
Ведь в то время — после «лихих» 1990-х гг., и, как следствие, долгих лет отсутствия спроса на новые материалы для авиации — российские компании не могли предло- жить конкурентоспособные — ни по цене, ни по качеству — композиты, и у авиастроителей, по сути, особого выбора не было.
— И что же дальше?
— Ключевым и стратегически правильным решением наших авиастроителей было то, что, несмотря на выбор зарубежных материалов, они продолжили работу с отечественными компаниями, и мы тому яркий пример. Так, если говорить о нашем наиболее значимом проекте — системе материалов для производства композитного крыла МС-21, то только благодаря более чем 10-летней совместной работе с компанией «АэроКомпозит» (производителем композитного крыла самолета МС-21) удалось создать производство материалов, не уступающих по комплексу свойств и технологичности зарубежным аналогам, относительно безболезненно пройти введенные еще в 2018 г. против «АэроКомпозита» санкции и уже в 2021 г. совершить первый полет МС-21 с российским композитным крылом. Здесь, конечно, надо отметить вклад компании «Юматекс» (входит в ГК «Росатом»), которая в 2015 г. запустила завод по производству углеродного волокна — ключевого сырья, без которого создание полностью отечественного материала для композитного крыла было бы невозможно.
Если рассматривать наш опыт, то за время «тучных» 2000-х гг. удалось создать отечественное производство материалов для авиакосмической отрасли. Конечно, есть целый спектр нюансов и набор отдельных проблем, но если рассматривать глобально, то я искренне считаю, что сейчас нашим авиастроителям доступен целый спектр композитов, не уступающих американским и европейским конкурентам ни по качеству, ни по цене. Поэтому мы с большим оптимизмом смотрим в будущее и смело идем вперед.
— Какие проблемы Вы видите сейчас на пути развития отрасли? Нуждается ли она в господдержке, и если «да», то какой?
— Учитывая нюансы внедрения материалов в авиакосмическую отрасль, о которых я упомянул ранее, осилить их разработку и внедрение без господдержки не то что небольшой частной компании, как наша, но и крупным корпорациям, таким как «Росатом», практически невозможно. И если сейчас смотреть на ситуацию 15-летней давности, когда мы только начинали развивать композитное направление, идея создания такого бизнеса выглядит, честно говоря, авантюрой. Большая часть российского рынка была занята материалами крупных мировых холдингов, а зайти в новые авиационные проекты мы физически не успевали… В общем, перспективы выглядели не очень радужно. И здесь, конечно, надо отдать должное как нашим акционерам, которые верили в это направление и долгое время инвестировали в него прибыль из других бизнесов нашей ГК, так и господдержке, которая оказывалась на протяжении всех этих лет. В ее адрес можно услышать много критики, но опять-таки, если смотреть на положение дел на примере нашей компании, то, в общем-то, грех жаловаться. Практически в течение всех этих лет на рубль собственных инвестиций нам удавалось привлекать рубль субсидий. Это целый набор программ разных министерств и фондов, которые действуют и по сей день, — программы Минобрнауки России на поддержку НИР и НИОКР, субсидии Минпромторга России на выполнение НИОКР, субсидии Фонда содействия инновациям и Центра поддержки инжиниринга и инноваций на разработку и создание производства новых продуктов. Без всей этой поддержки нам бы точно не удалось преодолеть 12 лет «мертвой долины», когда стали востребованными отечественные материалы для нашей авиакосмической отрасли.
Если же говорить о проблемах, то, наверное, главная сейчас для нас — это сдвиг сроков запуска в серийное производство отечественной авиакосмической техники. Ведь без производства самолетов нет спроса на нашу продукцию. Но мы уверены, что все проблемы будут решены, и в ближайшем будущем все мы будем летать преимущественно на российских самолетах. Еще из насущных проблем стоит отметить плачевное положение дел в малотоннажной химии, поскольку производство целого спектра химических компонентов в России просто отсутствует. Уверен, что с этим столкнулись практически все компании, работающие в области полимеров и композитов. Конечно, решить ее глобально нам не по силам, но что касается наиболее критичных компонентов для нашей продукции, то мы начали развивать собственное малотоннажное химическое производство. Думаю, что через 3–4 года мы запустим производство компонентов, наиболее чувствительных к санкционным ограничениям. И здесь надо отметить, что затраты на НИОКР субсидируются Минобрнауки России.
— Как, по-Вашему, повлияли санкции и ограничения на отрасль в целом и вашу компанию в частности?
— На проблему санкций можно смотреть с двух сторон. С одной стороны, это, конечно, огромное число сложностей и проблем, но, с другой стороны, это и окно возможностей, которое мы рассматриваем скорее как «витражное» окно. Не было бы санкций — не было бы крыла МС-21 из российских материалов, не было бы двигателя ПД-14, бурного развития отечественной беспилотной авиации и т.д. Этот список довольно длинный. Главное, что не было бы спроса на наш опыт и наши разработки, которым мы посвятили, страшно сказать, уже почти 20 лет своей жизни. Именно это важно для нас.
— Как протекают импортозамещение и обретение технологической независимости, о которой много говорят, на вашем предприятии?
— Да, проблема технологической независимости для нас очень актуальна. Все, что мы производим, — это материалы двойного назначения. И начиная с 2014 г. мы уже почувствовали ограничения в поставках европейского оборудования. Именно тогда мы и начали формировать группу, занимающуюся его разработкой. Сначала делали небольшие лабораторные установки для внутренних исследований. Потом пришлось оперативно создавать промышленное оборудование для производства ленты «Роболен 200» для автоматической выкладки — полуфабрикат для композитного крыла МС-21. Сейчас заканчиваем изготовление своего оборудования для производства препрегов. Думаю, что получится не хуже, чем у немецких и швейцарских компаний. Ну и в результате вся эта деятельность вылилась в выделение этой группы в отдельную компанию — ООО «ИНТРИС», которая, как мы планируем, будет дальше специализироваться на производстве оборудования как для наших внутренних нужд, так и для внешних потребителей. Видим очень большой потенциал развития машиностроительного бизнеса в текущих условиях. Поэтому нас, наверное, можно назвать отличниками в импортозамещении и обеспечении технологической независимости.
— Какие отрасли являются потребителями ваших материалов и как компания участвует в их внедрении?
— Сегодня нашими потребителями являются практически все предприятия, производящие композитные комплектующие для гражданских и транспортных самолетов, вертолетов, боевой авиации, космической техники и больших беспилотников. Отдельно хочется сказать о внедрении. Это всегда проблема — пройти путь освоения нового материала на серийном заводе. Обычное дело, когда с первого раза что-то не получается и надо спокойно вместе с заводчанами дойти до получения первого, а иногда второго и третьего годного изделия. Мы это очень хорошо понимаем и особое внимание уделяем технической поддержке наших потребителей.
— Приведите примеры реализованных и новых проектов.
— Что касается производства материалов, то, помимо композитного крыла МС-21, наиболее значимыми для нас стали проекты по беспилотной авиации, реализуемые компанией «Кронштадт», у которой ряд изделий уже производится серийно, и проект по созданию пилотируемого космического транспортного корабля нового поколения «Орел», реализуемый ПАО «РКК Энергия». С этими компаниями мы сотрудничаем уже более 10 лет, начиная с разработки материалов под их требования и уже сейчас переходя к серьезным серийным поставкам.
Среди новых проектов хочется отметить направление по производству композитной оснастки и композитных деталей для авиации и космоса, для которого мы создали в прошлом году отдельную компанию ООО «ЦСКТ». Буквально за год это направление выросло от стартапа в несколько человек до крупного производства, насчитывающего более сотни сотрудников. Планируем дальнейшее развитие этого проекта в среднесрочной перспективе. Уже сейчас около 20 % от производимых в «ИТЕКМА» материалов мы перерабатываем сами в композитные детали для самолетов и космических кораблей.
— В настоящее время российскому бизнесу нельзя «стоять на месте». Инвестируете ли в новые разработки?
— В современном мире даже чтобы «стоять на месте», т. е. не отставать, надо быстро бежать, а чтобы развиваться, надо бежать еще быстрее. Мы это очень хорошо понимаем и поэтому, конечно же, не останавливаемся на достигнутом и постоянно продолжаем инвестировать в разработку новых продуктов. Так, в прошлом году мы освоили производство целой линейки конструкционных эпоксидных клеев (тиксотропный АТ-44К и низковязкий А-77Н холодного отверждения), которые сейчас активно внедряются взамен ушедшим с российского рынка зарубежным аналогам.
Но для обеспечения роста нужны не только новые разработки, но и люди, которые их будут воплощать в жизнь. Тема кадрового голода сейчас озвучивается практически всеми производственными компаниями. Мы, как «университетские люди», понимаем эту проблему очень хорошо и поэтому продолжаем активную работу на химфаке МГУ, работаем с аспирантами и студентами. Организовали специализированную магистратуру, в которой готовим кадры для развития наших бизнесов. Без таланливых кадров нельзя обеспечить развитие компании. И сейчас, в условиях быстрого роста, эта задача для нас актуальна как никогда.
